МАРБУРГСКАЯ ШКОЛА

МАРБУРГСКАЯ ШКОЛА, направление в неокантианстве кон. 19- нач. 20 вв. в Германии. Основателями его явились проф. Марбургского ун-та Г. Коген и П. Наторп. Предшественником М. ш. был Ф. А. Ланге\ к М. ш. принадлежали А. Бухенау, А. Гёрланд, В. Кинкель, первоначально также Э. Кассирер и Н. Гартман. В отличие от баденской школы неокантианства, в центре внимания к-рой были проблемы ценностей, М. ш. разрабатывала по преимуществу вопросы теории познания, логики и методологии.

Лит. см. при ст. Неокантианство.




Смотреть больше слов в «Большой советской энциклопедии»

МАРБУРГСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ →← МАРАШ

Смотреть что такое МАРБУРГСКАЯ ШКОЛА в других словарях:

МАРБУРГСКАЯ ШКОЛА

        направление в неокантианстве (См. Неокантианство) конца 19 — начала 20 веков в Германии. Основателями его явились профессора Марбургского униве... смотреть

МАРБУРГСКАЯ ШКОЛА

МАРБУРГСКАЯ ШКОЛА — направление в неокантианстве, основанное Г. Когеном и П. Наторпом и поддержанное Э. Кассирером. М.ш. подчеркивала априорную, не... смотреть

МАРБУРГСКАЯ ШКОЛА

одно из осн. направлений неокантианства конца 19 – нач. 20 вв. Гл. представители – проф. Марбургского ун-та Коген и Наторп. К М. ш. принадлежали также А. Штадлер, К. Ласвиц, Кассирер и др. М. ш. объявила о необходимости привести философию Канта в соответствие с совр. естествознанием и очистить ее от "дуализма", создаваемого учением "о вещи в себе" как объекте, аффицирующем человеч. чувственность. Преодоление противоречия между этой стороной учения Канта и его трансцендентальным методом М. ш. видела в отказе от первой и в превращении второго в единств. содержание философии. Центр. проблемой кантовской философии М. ш. считала вопрос "как возможна наука?". Согласно воззрениям М. ш., объективный мир дан человеку не сам по себе, но в имманентных рассудку формах науч. знания, к-рые только и делают объект предметом познания, "творят" его. Иными словами, представители М. ш. считали, что единств. содержанием человеч. знаний о мире являются логич. формы, т.е. метод науч. познания. Соответственно, т. зр. М. ш. характеризуется в неокантианстве как логистически-рационалистическая, "методоло-гическая" или "эпистемологическая". Ее отличает резкий антипсихологизм. Кантовская "вещь в себе" устранена М. ш. именно как источник "психологизма". М. ш. отказалась рассматривать ощущения как форму, а тем более как источник познания. Ощущение есть лишь "знак вопроса" (Frageszeichen). Ответы дает чистая мысль. Функциями последней являются не только логич. формы, но также пространство и время, к-рые Кант рассматривал как априорные формы чувственности, а представители М. ш. – как логич. отношения. Но и чистая мысль рассматривается М. ш. не как духовная деятельность субъекта, а как логика науки. Вообще проблема отношения субъекта и объекта – основной вопрос философии третируется представителями М. ш. как "метафизика". Логич. система науки имеет самодовлеющее значение как единств. реальность, "объективирующая" предмет. Поскольку наука бесконечно развивается, постольку ее предмет всегда находится в становлении, т.е. в форме некоей "заданности", нек-рого "х". "Полагание" этого "х" в категориальной, логич. форме, т.е. как чистой мысли, есть, по М. ш., начало процесса становления, т.н. принцип первоначала (Princip des Ursprungs). Однако логика развития идеи как "основоположения" зависит от того, какая наука имеется в виду, т.к. предмет науки определяется ее методом в соответствии с идеалистически толкуемым принципом тождества мышления и бытия. Поэтому предмет математики – бесконечно малое, предмет описат. естествознания – понятие целостности, основополагающей категорией для к-рого является цель. Из последней категории марбуржцы выводят "вещь в себе" в своем понимании. Если в математике "х" как бесконечно малое входит в науку в качестве ее предмета, то в биологии цель, являясь основоположением, остается вне пределов самой науки, являясь "предельным понятием" (Grenzbegriff) и в этом смысле "вещью в себе". Т. о., М. ш. берет из Канта как раз идеалистич. толкование "вещи в себе". Логич. основоположения обществ. наук М. ш. отыскивала тем же методом, что и естественных. В отличие от баденской школы, к-рая рассматривает "вещь в себе" как идеал, как абсолютную, вне логики находящуюся "ценность" – достояние субъекта, М. ш. включает "вещь в себе" в трансцендентальную логику. Понятие цели, выходящее за пределы опыта как математич., так и описат. естествознания, не может быть предметом категориального синтеза в пределах этих наук. Оно оказывается понятием, относящимся к области "морального опыта", и соответственной логикой является "логика долженствования", а "образцовой наукой" в отношении обществ. явлений служит юриспруденция. Осн. нравств. закон, категорич. императив, как осн. идея этой науки, вытекающая из основоположения этики, кладется Когеном в основу социального учения "этического социализма". В этом учении, в противоположность марксизму, социализм рассматривается как чисто нравственная программа нового времени и всего будущего мировой истории. Марбуржцы нередко говорили о совпадении своей идеи этич. социализма с историч. материализмом Маркса. Типичным представителем этой линии в социальных науках был Р. Штаммлер. Объективно же этич. идеализм М. ш. имеет своей целью подорвать марксизм путем сведения социализма к кантовской этике. Эта тенденция марбургского неокантианства была подхвачена как неокантианцами, примыкавшими к социал-демократич. движению (Штаудингер, К. Форлендер), так и ревизионистами 2-го Интернационала Э. Бернштейном, К. Шмидтом, М. Адлером и др. М. ш. оказала очень большое влияние на развитие совр. бурж. философии. Прямыми последователями М. ш. в новейшей нем. философии являются А. Либерт (впоследствии перешедший к неогегельянству), A. Герланд, Р. Кинтермейер, Г. Ноак и др., к-рые открыто выступают против марксизма. Лит.: Аксельрод Л. (Ортодокс), Филос. очерки, СПБ, 1906; Савальский В. ?., Основы филос. права в науч. идеализме, т. 1, М., 1909; Трубецкой ?. ?., Метафиаич. предположения познания, М., 1917; Ситковский ?., Неокантианство, в кн.: Из истории философии XIX в., [М. ], 1933; Форлендер К., Кант и Маркс, пер. [с нем. ], СПБ, 1909; Haторп П., Социальная педагогика, пер. с нем., СПБ, 1911; его же, Кант и М. ш., "Новые идеи в философии", 1913, No 5; Бакрадзе К. С., Очерки по истории новейшей и совр. бурж. философии, Тб., 1960, с. 210–300; Vorl?nder К., I. Kant und sein Einflu? auf das deutsche Denken, Bielefeld – Lpz., 1921; Lehmann G., Geschichte der nachkantischen Philosophie, В., 1931. Б. Григорьян. Москва. ... смотреть

МАРБУРГСКАЯ ШКОЛА

одно из осн. направлений неокантианства, возникшее в Германии и получившее широкое распространение в конце XIX — начале XX вв. Ее представители — Г.Коген, П.Наторп, в ранний период своего творчества Э.Кассирер — стремились утвердить трансцендентальнокритический метод И.Канта в его чисто логич. форме. Отказавшись от допущения вещи в себе как материального объекта и связанного с этим различения чувственности и рассудка, они превратили центр. для «Критики чистого разума» проблему трансцендентального синтеза в чисто логич. проблему. М.ш. давала рационалистич. трактовку опыта на основе трансцендентализма и априоризма. Внутр. систематич. единство знания ее мыслители стремились обосновать через построение т.н. «логики чистого познания», посредством к-рой должна строиться вся система существенных закономерностей познания, или чистое познание, осуществляемое трансцендентальным субъектом. Изначальный синтетич. акт мышления, где, как в «клеточке», уже содержится его закон и способ действия, в к-ром задано то, что затем развертывается в системе науки, Коген и Наторп назвали «первоначалом» («Ursprung»). Универсальную модель такого «первоначала» они усматривали в почерпнутом из матем. анализа понятии бесконечно малой величины, в к-рой видели единство логич. «единицы» мышления и «атома» бытия. Т.о., из кантовской модели познавательного процесса устраняется первая ступенька — созерцание, а из теории познания — трансцендентальная эстетика. В результате пространство и время в философии М.ш. приобретают статус априорных (см. Априори и Апостериори) форм рассудка, т.е. категорий. Поск. предмет науки изначально осознан в категориях логики, для познания он не «дан», а «задан». Сам процесс познания состоит в том, что неизв. нам «нечто» последовательно определяется благодаря априорным формам — категориям. Наряду с науч. познанием Кассирер выделяет формы языкового, мифол., религ. и худ. мышления. Коген и Натоп разработали теорию «этич. социализма», получившую распространение в социал-демократии. В основе их эстетики лежит любовь к «чел. природе» как высшей ценности. Вслед за Кантом Коген и Наторп дают моральное толкование религии. Лит.: Бакрадзе К.С. Очерки по истории новейшей и современной буржуазной философии. Тбилиси, 1960; История философии: Запад—Россия—Восток. М., 1998. Кн. 3; История философии / Под ред. Ч.С.Кирвеля. 2-е изд., испр. Минск, 2001; История философии / Под ред. В.В.Васильева, А.А.Кротова, Д.В.Бугая. М., 2005; Кант и кантианцы. Критические очерки одной философской традиции. М., 1978; Никулина О.В. Немецкое неокантианство: истоки, основные направления, национальные особенности // Философия, наука, образование. Екатеринбург, 2003. Ч. 1. О.В.Никулина ... смотреть

МАРБУРГСКАЯ ШКОЛА

направление в неокантианстве, исходящее из «трансцендентальнологич.» истолкования учения Канта. Согласно М. ш., всеобщность и необходимость науч. знания объясняются саморазвёртыванием разума и не зависят от ощущения и «вещи в себе». Кантовский дуализм «преодолевается» с последовательно идеалистич. позиций: познание отрывается от психики, а предмет познания отождествляется с понятием о предмете, само же бытие истолковывается как совокупность чистых понятийных отношений. Осн. представители М. ш. Коген, Наторп и Кассирер определяют предмет познания «...не как субстанцию, лежащую по ту сторону всякого познания, а как объект, формирующийся в прогрессирующем опыте...» (К а сс и p е p Э., Познание и действительность, СПБ, 1912, с. 384) и «заданный» первоначалом (Ursprung) мышления и бытия. Соответственно, философия «имеет своею целью исключительно творч. работу созидания объектов всякого рода, но вместе с тем познает эту работу в ее чистом законном основании и в этом познании обосновывает» (Наторп П., Кант и Марбургская школа, в кн.: Новые идеи в философии, сб. 5, СПБ, 1913, с. 99). Поскольку эти «объекты» суть объекты культуры в целом, мышление, данное в форме науки и ориентированное на неё, выступает законосообразным творцом культуры. Отказ от «вещи в себе» как источника чувств. знания приводит М. ш. к гипертрофированшо активности мышления. Пытаясь преодолеть вытекавший отсюда субъективизм, её представители прибегают к объективно-идеалистич. допущениям, постулируя в качестве предпосылок бытия, мышления и нравственности бога (Коген) или логос (Наторп). Философы М. ш. возводили к трансцендентальным основаниям не только познание, но культуру в целом, включая правовые, этич. и эстетйч. её элементы. В понимании общества М. ш. исходит из человека как юридич. лица. Поскольку же высшим юридич. лицом является гос-во, человек подчиняется его законам. Отсюда аналогия между математикой и логикой, с одной стороны, юриспруденцией и этикой с другой. Юриспруденция (Rechtswissenschaft) математика обществ. наук, тогда как этика их логика (см. H. Cohen, Ethik des reinen Willens, В., 1904, S. 62-63). Идеи представителей М. га. служили основой ревизионистской концепции «этич. социализма», стремившейся дополнить марксизм этикой Канта.... смотреть

МАРБУРГСКАЯ ШКОЛА

направление в неокантианстве, основанное Германом Когеном и П. Наторпом, примыкающее к кантонской теории трансцендентальной дедукции и развивающее логистику, постигающую созерцание и действительность посредством понятий или математических средств (логический идеализм). Ощущение является не самостоятельным фактором познания, а неизвестной величиной, лишь побуждающей к познанию. Бытие - это переплетение логических отношений (панлогизм). Категории суть условия познания; суждение истинно и соответствует действительности, если оно образуется в соответствии с этими категориями. Наряду с Когеном и Наторпом видные представители этого течения - Э. Кассирер, Ф. А. Ланге, Альберт Герланд (1869-1952), первоначально также Н. Гартман. ... смотреть

МАРБУРГСКАЯ ШКОЛА

направление в неокантианстве, основанное Германом Когеном и П. Наторпом, примыкающее к кантонской теории трансцендентальной дедукции и развивающее логистику, постигающую созерцание и действительность посредством понятий или математических средств (логический идеализм). Ощущение является не самостоятельным фактором познания, а неизвестной величиной, лишь побуждающей к познанию. Бытие это переплетение логических отношений (панлогизм). Категории суть условия познания; суждение истинно и соответствует действительности, если оно образуется в соответствии с этими категориями. Наряду с Когеном и Наторпом видные представители этого течения Э. Кассирер, Ф. А. Ланге, Альберт Герланд (1869-1952), первоначально также Н. Гартман.... смотреть

МАРБУРГСКАЯ ШКОЛА

- англ. Marburg"s school; нем. Marburger Schule. Направление в неокантианстве (Э. Кассирер, Г. Коген, П. Наторп), исходящее из трансцендентально-логического истолкования учения И. Канта, отождествляющее предмет познания с понятием о нем. придающее большое значение универсальному характеру логического и матем. методов. В понимании общества М. ш. исходит из человека как юридического лица, проводит аналогию между математикой и логикой, с одной стороны, правом и этикой - с другой. Antinazi.Энциклопедия социологии,2009... смотреть

МАРБУРГСКАЯ ШКОЛА

МАРБУРГСКАЯ ШКОЛА, направление в неокантианстве кон. 19 - нач. 20 вв.; главные представители - профессор Марбургского университета (Германия) Г. Коген и П. Наторп, а также Э. Кассирер и Н. Гартман. Основную задачу философии усматривала в анализе категорий и методов науки. С позиций априоризма утверждала, что объект научного знания созидается логическими формами. Представители магдебургской школы выдвинули концепцию этического социализма.<br><br><br>... смотреть

МАРБУРГСКАЯ ШКОЛА

МАРБУРГСКАЯ ШКОЛА - направление в неокантианстве кон. 19 - нач. 20 вв.; главные представители - профессор Марбургского университета (Германия) Г. Коген и П. Наторп, а также Э. Кассирер и Н. Гартман. Основную задачу философии усматривала в анализе категорий и методов науки. С позиций априоризма утверждала, что объект научного знания созидается логическими формами. Представители магдебургской школы выдвинули концепцию этического социализма.<br>... смотреть

МАРБУРГСКАЯ ШКОЛА

МАРБУРГСКАЯ ШКОЛА , направление в неокантианстве кон. 19 - нач. 20 вв.; главные представители - профессор Марбургского университета (Германия) Г. Коген и П. Наторп, а также Э. Кассирер и Н. Гартман. Основную задачу философии усматривала в анализе категорий и методов науки. С позиций априоризма утверждала, что объект научного знания созидается логическими формами. Представители магдебургской школы выдвинули концепцию этического социализма.... смотреть

МАРБУРГСКАЯ ШКОЛА

МАРБУРГСКАЯ ШКОЛА, направление в неокантианстве кон. 19 - нач. 20 вв.; главные представители - профессор Марбургского университета (Германия) Г. Коген и П. Наторп, а также Э. Кассирер и Н. Гартман. Основную задачу философии усматривала в анализе категорий и методов науки. С позиций априоризма утверждала, что объект научного знания созидается логическими формами. Представители магдебургской школы выдвинули концепцию этического социализма.... смотреть

МАРБУРГСКАЯ ШКОЛА

- направление в неокантианстве кон. 19 - нач. 20 вв.;главные представители - профессор Марбургского университета (Германия) Г.Коген и П. Наторп, а также Э. Кассирер и Н. Гартман. Основную задачуфилософии усматривала в анализе категорий и методов науки. С позицийаприоризма утверждала, что объект научного знания созидается логическимиформами. Представители магдебургской школы выдвинули концепцию этическогосоциализма.... смотреть

МАРБУРГСКАЯ ШКОЛА

течение в философской мысли, разрабатывавшееся во второй половине XIX в. в Марбурге (Западная Германия). Отталкиваясь от кантовской теории познания, изменяет ее в сторону математической логики и размышления над символическими формами мысли (Коген, Кассирер). ... смотреть

МАРБУРГСКАЯ ШКОЛА

течение в философской мысли, разрабатывавшееся во второй половине XIX в. в Марбурге (Западная Германия). Отталкиваясь от кантовской теории познания, изменяет ее в сторону математической логики и размышления над символическими формами мысли (Коген, Кассирер).... смотреть

МАРБУРГСКАЯ ШКОЛА НЕОКАНТИАНСТВА

Основатель марбургской школы Герман Коген (Cohen) (1842— 1918) изучал филологию, математику и естествознание в Бреслау и Берлине. В 1873 г. в Марбурге как ученик Ланге он защитил докторскую диссертацию. С 1876 по 1912 г. Коген был профессором Марбургского университета, создав знаменитую марбургскую неокантианскую школу, которая на целые десятилетия стала центром притяжения для философов разных стран. Интерес к философии Канта рано определил направленность исследовательской и педагогической деятельности Когена. Так, в 1871 г., еще до защиты докторской диссертации, он написал классическую работу "Кантовская теория опыта", второе, существенно обновленное издание которой вышло в 1885, а третье — в, 1918 г. В 1877 г. было издано сочинение "Кантовское обоснование этики", в 1889 г. — "Кантовское обоснование эстетики". В этих книгах три кантовские "Критики" были подвергнуты обстоятельному критическому анализу. Таким образом, основные идеи марбургского неокантианства были введены в оборот развития философии и в философские дискуссии еще в 70 — 80-х годах XIX в. В XX в. творческая и педагогическая деятельность Когена продолжалась. В 1902 г. появился том 1 его произведения "Система философии" — "Логика чистого познания", в 1904 г. — т. 2 "Этика чистой воли", в 1912 — "Эстетика чистого чувства". Кроме того, были написаны книги "Иммануил Кант" (1904) и «Комментарий к "Критике чистого разума"» (1907). Г. Коген: занимался также философией математики. Еще в 1883 г. он опубликовал сочинение "Принцип метода бесконечно малых". Произведения Г. Когена и сегодня причисляются к лучшим философским работам XX в. Вокруг Когена как ученого и педагога собралась школа блестящих учеников и последователей. Учиться к нему приезжали из разных стран, в том числе и из России. Самые значительные после Когена философы марбургской школы — Пауль Наторп и Эрнст Кассирер. Пауль Цаторп (1854—1924), который с 1881 г. был доцентом, а с 1885 г. — профессором Марбургского университета, известен и как ученик, сподвижник Когена и как яркий, оригинальный философ, специализировавшийся в истории философии, теории познания и метода, в философской психологии и педагогике. Его главные сочинения: "Теория познания Декарта. Исследование предыстории критицизма" (1882), "Исследования по истории проблемы познания в древности" (1884), "Этика Демокрита" (1893), "Социальная педагогика" (1898), "Государство Платона и идея социальной педагогики" (1898), "Учение Платона об идеях. Введение в идеализм" (1903, второе расширенное издание — 1921 г.), "Песталоцци" (1909), "Логические основы точных наук" (1910), "Всеобщая психология" (1912), "Всеобщая логика" (после 1914 г.). Наибольшую известность получили книга 1903 г. о Платоне и статья "Кант и марбургская школа" (1912). Эрнст Кассирер (1874—1945) — блестящий философ, который в начальный период творчества примыкал к марбургской школе неокантианства, а затем встал на самостоятельный путь в исследовании круга философско-математических, теоретико-познавательных, философско-правовых, филологических, языковых, литературно-критических проблем. Кассирер — превосходный историк философии. В 1902 г. было опубликовано его сочинение "Система Лейбница в ее научных основаниях". В 1906— 1907 гг. он написал (и защитил в Берлине) докторскую диссертацию "Проблема познания в философии и науке новейшего времени", которая затем переросла в трехтомный труд; его публикация закончилась уже после смерти Кассирера. Другие известные произведения этого философа, написанные еще под влиянием неокантианства — "Понятие о субстанции и понятие о функции" (1910 г.; русский перевод "Познание и действительность". СПб., 1912). В 20-х годах он перешел к созданию своеобразной концепции мышления, языка, культуры, которую изложил в трехтомной книге "Философия символических форм" (1923—1929). В 1932 г. Кассирер написал яркую работу по истории кембриджского платонизма второй половины XVII — начала XVIII в.: "Платоновский ренессанс в Англии и кембриджская школа". В 1933 г. Кассиреру пришлось эмигрировать из нацистской Германии. Он был профессором в Англии, Швеции, США. В 1939 г. Кассирер опубликовал книгу "Декарт", в 1944 г. — "Очерки о человеке"; в 1946 г. уже посмертно вышла книга "Миф о государстве" (две последние работы опубликованы на английском языке). В марбургской школе обучались и другие философы, то более, то менее известные. Некоторые из них потом становились основателями самостоятельных направлений. Так, Николай Гартман (1882 —1950), в 1909 г. защитивший в Марбурге у Когена работу "Логика бытия у Платона", затем создал оригинальное учение онтологического толка. В Марбурге в начале века учился X. Ортега-и-Гассет. Этот город сделался также местом паломничества для тех молодых людей из России, которые были последователями Канта или просто хотели учиться у прославленных педагогов Когена и Наторпа. В летнем семестре 1912 г. в Марбурге у Когена (вскоре ушедшего на пенсию) начинал учиться Борис Пастернак. Но уже тогда он понял, что создан не для философии, а для поэзии, о чем ярко рассказано в "Охранной грамоте" и в (.недавно опубликованных) письмах из Марбурга 1912 г. Философы ранга Когена, Наторпа, Кассирера — это не только яркие, но и оригинальные мыслители. Однако в относительно кратком очерке приходится сделать акцент на том общем, что их объединяло, причем объединяло вокруг Когена и некоторых принципиальных основоположений, выдвинутых именно марбургским неокантианством. В чем же состояли эти главные идеи, основоположения? В значительной степени дело определялось не просто почтительным отношением к философии Канта, стремлением восстановить ее былое влияние, но и желанием предложить новый, критически обновленный вариант интерпретации и дальнейшего развития кантианства. Марбуржцы исходили из того, что первая задача новой философии — непредвзятое и объективное отношение к учению Канта, в определенной степени — возрождение и дальнейшее развитие наиболее ценных кантовских идей. "Всякий, кто хочет сделать какой-нибудь шаг вперед в философии, — писал П. Наторп в знаменитой статье "Кант и марбургская школа", — считает своей первейшей обязанностью разобраться в философии Канта; но в особенно сильной мере должна сознавать эту обязанность та философская школа, которая с самого начала исходила из намерения сначала представить учение Канта в его неискаженной исторической форме, понять его из собственного его принципа и определить его значение с точки зрения этого самого принципа, а не с какой-либо другой, навязанной ему извне". Марбуржцам, действительно, удалось внести вклад в историко-философское изложение и "имманентную" (т.е. верную самому Канту) интерпретацию концепции великого немецкого мыслителя, в прояснение ее происхождения из предшествующей традиции философии от Платона до Лейбница. Особенно интересной и плодотворной оказалась проработка линии "Платон—Кант". (Пожалуй, Платон был для марбуржцев не менее важным мыслителем, чем Кант.) В философии Платона Коген и другие марбуржцы выдвигали на первый план: 1) интерпретацию математических объектов как особого вида бытия; 2) понимание идеи как сущности, прообраза эмпирически данных предметов; 3) толкование бытия только как мыслимого, идеального. Коген, Наторп, Кассирер, воздавая должное Канту, не случайно акцентировали внимание на критической философии как основном достижении великого мыслителя. Дело в том, что требование строгой критичности они хотели повернуть прежде всего ...против самого Канта, ибо намеревались осуществить масштабную критику и достаточно радикальный пересмотр ряда исходных и принципиальных положений кантовского учения. "Я должен был, — писал Г. Коген, — предпринять. ревизию кантовских понятий во имя того, чтобы они сами собой поддавались объединению в целостную непротиворечивую систему, а также для того, чтобы я смог расчистить путь своей дальнейшей работе". В вопросе о том, что именно в философии Канта подлежит критике — каковы, следовательно, "необходимые поправки к учению Канта" — среди неокантианцев марбургской школы существовало, несмотря на различие в оттенках, "большое согласие по существу", что отметил П. Наторп в уже упоминавшейся знаменитой статье. Каковы же эти "необходимые поправки"? Понимание их в свою очередь зависит от того, что именно в кантовской философии было признано марбуржцами особенно ценным. На первый план среди кантовских сочинений была выдвинута "Критика чистого разума", а в ней — ориентация на критику познания, на науку, в частности, на математику, стремление разработать строгий научный метод. Особо подчеркивались логический характер кантовского учения о рассудке, научно-рационалистическая трактовка опыта, в которой во главу угла поставлены трансцендентализм и априоризм. Речь шла о главной для марбуржцев заслуге Канта — особой логической обработке опыта. Однако почти в каждом из достижений Канта, как полагали марбуржцы, были заключены непоследовательности, ограниченности, противоречия, которые требовали устранения и кардинальных "поправок". Так, Кант, согласно Когену, ввел новое и весьма ценное понятие опыта, но он не полностью и не вполне отчетливо осознал смысл своего открытия. Опыт в "подлинно" кантовском смысле должен быть сообразован с деятельностью ученого, прежде всего математика, с сутью научной деятельности как воплощения творчества, культуры. А это значит, что сердцевина "опыта" — не наблюдения за предметом, не его "фиксирование" с помощью ощущений. Это Кант понимал, а потому в ходе критики локковско-юмовского эмпиризма подошел к пониманию опыта как творческого синтеза, благодаря которому предмет не просто "дается", а создается, конструируется. Однако Кант был непоследователен. Он сделал ряд недопустимых, с точки зрения марбуржцев, уступок материализму, сенсуализму, скептицизму. Предположение о самостоятельном существовании "мира" вещей самих по себе, о "данности" предмета благодаря ощущениям, теоретическое первенство трансцендентальной эстетики по сравнению с трансцендентальной аналитикой — все это, согласно Когену, Наторпу, Кассиреру, принципиальные и требующие устранения ошибки Канта. Критика кантовского учения о вещи самой по себе — один из самых важных конструктивных моментов в философской концепции марбуржцев. В то же время мотивы этой критики вряд ли можно счесть "ригинальными: впервые они прозвучали в произведениях многих философов от Якоби до Ланге. По существу вслед за ними Коген, Наторп, Кассирер разъясняли, что вещь сама по себе должна трактоваться "е как объективная реальность, не как данность, а как пограничное понятие, обозначающее цель, проблему познания. Вместе с сокрушением кантовской вещи самой по себе как источника познания отвергается и основополагающее теоретическое значение — и не только для математики, но и для всей теории познания, для философии в целом — учения о чувственности, трансцендентальной эстетики. Правда, целиком отбросить кантовское понятие "созерцание" марбуржцы не решаются. Но они по сути дела "подтягивают" созерцание к мышлению, делают созерцание особой "функцией" мышления, задача которого — давать не познание закона, а "полное мышление предмета"". Аргументация марбуржцев в пользу "логизации" исходных моментов познания и отрицания самостоятельной роли чувственного созерцания такова: «... В действительности мы имеем ... не просто описание "данного": оно здесь уже обсуждено и образовано согласно определенному логическому противопоставлению... Категория вещи уже по тому одному оказывается непригодной, что в чистой математике мы ищем область знания, в которой принципиально отвлекаются от вещей и их свойств и в основных понятиях которой не могут поэтому быть удержаны какие бы то ни было стороны вещей». После критического устранения "ошибок" Канта марбуржцы мыслят начать позитивную разработку учения о познании, в центре которого новая концепция трансцендентального метода, которая в свою очередь нацелена на "трансцендентальное обоснование" любого вида "чистых" теорий и учений. Суть трансцендентального метода так описывается П. Наторпом: "...Метод, в котором заключается философия, имеет своей целью исключительно творческую работу созидания объектов всякого рода, но вместе с тем познает эту работу в ее чистом законном основании и в этом познании обосновывает". Сделав тем самым упор на теорию познания, а в ней — на разработку научного метода, философской логики, марбуржцы вовсе не предполагали этим ограничиться. Напротив, они мыслили свою работу над логическим "первоначалом" как фундамент для этики, эстетики, учения о человеке, теории культуры, социальной педагогики и т.д. И, конечно, для разработки широко понятого учения о науке как средоточии, центре культуры. В известной степени такая сложная система философских дисциплин, возводимая к логико-методологическим первооснованиям, была марбуржцами построена: она воплотилась в этических и эстетических сочинениях Когена, Наторпа, Кассирера, в кассиреровской теории языка и культуры, в социально Ориентированной педагогике Наторпа. Однако эти "прикладные" по отношению к теории метода сочинения были известны и повлияли значительно меньше, чем логико-методологическая программа неокантианцев из Марбурга и их критика Канта. В центре же их программы, поскольку она была не только критикой кантианства, но и самостоятельной разработкой логико-методологических проблем, стояли исследования Г. Когена по философии математики и математического естествознания. Следуя Канту, неокантианцы-марбуржцы высоко оценивали моделирующую роль математики. Однако если Кант ставил вопрос о возможности априорных синтетических суждений (т.е. нового всеобщего и необходимого знания) именно в трансцендентальной эстетике, в учении о чистых формах чувственности - пространстве и времени, то Коген, Кассирер, Наторп объявили "привязывание" математики именно к созерцанию, хотя бы и "чистому", серьезной ошибкой. Чтобы исправить ее, учат марбуржцы, надо двигаться в двух главных направлениях — дать новое учение, во-первых, о предмете, а во-вторых, о первоначале мышления и познания. В вопросе о предмете ориентация марбуржцев ясна из следующих слов Наторпа: «...Предмет — это всегда проблема, целостный смысл которой может быть определен только по отношению к известным величинам уравнения, т.е. нашим фундаментальным понятиям, имеющим своим содержанием основные функции самого познания, законы их действия, в чем и состоит познание. Это их скорее можно назвать "данным" в познании, так как они являются тем, благодаря чему вообще обеспечивается познание. Но сам предмет никогда не дан, а напротив того, скорее задан; всякое знание о предмете, имеющее известную ценность для нашего познания, должно быть построено на основе главных факторов самого познания и может быть сведено к простейшим и фундаментальным элементам». "Данность", — говорит Наторп в статье "Кант и марбургская школа", — сама становится проблемой мышления". Подчеркнем: проблемой мышления, а не синтезом созерцания и его чистых априорных форм, как то было у Канта. Отсюда вытекает еще одно следствие, важное для понимания отношения неокантианства к тем предшествующим и некоторым современным им философским учениям, где на первый план так или иначе выдвигалось понятие бытия. Марбуржцы решительно отвергают такой "онтологизм": всякое неподвижное "бытие", считает Наторп, должно раствориться в движении мысли. О бытии, согласно философии марбуржцев, правомерно говорить лишь как о "мыслимом бытии", "бытии в мышлении" (Г. Коген). А первым, т.е. главным и изначальным видом такого бытия являются, согласно Когену, "математические числа и формы". В области математического, его познания и следует искать первоисточник мышления, нечто изначальное. «Этот изначальный синтетический акт мышления, где, как в клеточке, уже содержится закон мышления и способ действия этого закона, в котором как бы задано уже все то, что развертывается затем в истории науки, Коген назвал "первоначалом" (Ursprung)». А моделью первоначала становятся для Когена те черты математического синтезирующего мышления, благодаря которым оно само творит и себя, и свой предмет. Дело в том, что математика, особенно концепция бесконечно малого, демонстрирует способность человека, с одной стороны, мыслью творить свои предметы, с другой стороны, благодаря воплощению предметов в числе, превращать их в своего рода "реальность", точнее, в идеальное бытие. Марбургские неокантианцы вполне определенно именовали свою концепцию идеализмом. При этом давалось (например, П. Наторпом) разъяснение относительно особенности неокантианского идеализма: «Истинный идеализм не есть идеализм элеатского "бытия" или идеализм все еще неподвижных "идей" ранней эпохи Платона, а идеализм "движения", "изменения" понятий, согласно "Софисту" Платона, идеализм "ограничения безграничного", вечного "становления бытием", согласно "Филебу". Все это мы находим у Канта, когда он рассматривает мышление, как нечто самопроизвольное, т.е. как созидание на основе бесконечности, а потому как действие, как функцию». «Не удивительно, — отмечает П.П. Гайденко, — что обычно неокантианцев критикуют за субъективный идеализм. Однако это неточно. Обращение неокантианцев к математическому естествознанию побудило их представить последнее именно как свободное от всякого субъективного, партикулярного; идеалом науки в конце концов является окончательное освобождение от "точки зрения", с которой осуществляет рассмотрение некоторый "наблюдатель". Нет ли какого-нибудь поняти мира, свободного от всякой партикулярности, которое так описывает мир, как он выглядит не с точки зрения того или другого, а "с ничьей точки зрения (von Standpunkt von Niemand)"?» Однако этот идеал, согласно Кассиреру. никогда не может быть достигнут: "наука лишь бесконечно стремится к нему, это стремление движет ее вперед". Более ранняя неокантианская концепция познания и опыта нашла свое развитие и видоизменение в "философии символических форм" Э. Кассирера, разработанной в 20-х годах XX в. В основе этой концепции — обычные для неокантианцев, в том числе и для раннего Кассирера, элементы: отрицание вещи самой по себе и корректировка кантовской трансцендентальной эстетики. Еще в "Познании и действительности" на место вещи самой по себе, вещи как таковой (и категорий, подобных субстанции) поставлена категория отношений. «... Настоящая функция понятия заключается не в том, что посредством него абстрактно и схематически "отображается" данное многообразие, а лишь в том, что оно содержит в себе закон отношения, посредством которого и создается новая и своеобразная связь многообразия». В результате соединения опытов изменчивые впечатления как бы логизируются, превращаются в постоянные "объекты". Непреодолимая для метафизики противоположность "мысли" и "бытия" фактически снимается, заявляет Кассирер. Для мысли в опыте заданы не только понятия, логически объединяющие его многообразие, но и "определенные направления", благодаря которым движение познания перестает быть делом индивидуального произвола и подчиняется строгим объективным правилам. В философии символических форм также сохраняется центральное значение категории отношений. Однако трактовка познания в целом видоизменяется под влиянием того, что первостепенная роль теперь скорее отводится не математике и логике, а мифу, религии, искусству, где концентрируются творения, образующие "символический мир". Для объяснения этого мира Кассирер прибегает и к анализу "нашей внутренней жизни", и к ссылкам на культуру как сверхиндивидуальное начало. Соответственно меняется структура учения о познании. На роль "первоначала" начинает претендовать "символ" . В ранней неокантианской концепции познание рассматривалось как выведенное из первоначала отнесение одной логизированной стадии познавательного процесса к другой. Согласно философии символических форм, мысль обращается не к действительности, а к символам, знакам, которые становятся "представителями предметов". Символы "замещают" и восприятия: только через язык воспринимаемая реальность как бы заявляет о себе. Типы реальности изначально, априорно бывают "представленными" через типы "символических функций", т.е. через язык, познание, миф, религию, искусство. Соответственно перемещению внимания к символам существенно расширяется поле исследования и интерес Кассирера подвигается от учения о познании, методе, понятиях и суждениях к философии культуры. Этико-социальное учение представителей марбургской школы вскоре после его обнародования тоже стало предметом острых дискуссий. Впрочем, обе эти стороны концепции — в определенном согласии с Кантом — мыслились в единстве: научный метод требовался и для обоснования этики, социальной философии. Философы, вышедшие из марбургской школы неокантианства, различались по своим политическим и социальным воззрениям. Но в целом они придерживались либо социалистических, либо либерально-демократических убеждений. Г. Коген считается одним из теоретиков этического социализма. Другие теоретики этического социализма — К. Форлендер (автор книг "Кант и социализм", 1906; "Кант и Маркс", 1909), Л.Вольтман (автор работ "Система морального сознания", 1898, "Исторический материализм. Изложение и критика марксистского мировоззрения", 1900) — сделали попытку выявить преимущества неокантианского этического социализма перед утопическим (хотя и имеющим определенное этическое содержание) марксистским учением о социализме. В фундаменте этического социализма неокантианцев — следующие тезисы. Социализм — не некая реальность, данность, "вещь сама по себе", а идея, которой никогда не суждено стать реальностью. Причина как раз в том, что социализм рождается и существует только как "бесконечная", прекрасная — прежде всего в этическом отношении — социальная цель, движение к которой возможно, реально, даже (по Когену) необходимо. Но ее реализация, воплощение ее в действительность недостижимы. Марксизм-ленинизм всегда подвергал когеновскую концепцию этического социализма уничтожающей критике, настаивая на реализуемости и необходимости "воплотить в действительность" идеалы социализма. История скорее подтвердила правоту Когена: чем ближе, "реальнее" становился социализм, тем более тускнели, противоречили действительности его "высокие" идеалы. И если так называемый реальный социализм к концу XX в. потерпел крах в разных странах планеты, то социализм как идея, этико-социальный идеал продолжает существовать и, по-видимому, имеет будущее, ибо отвечает вряд ли исчезающим мечтам некоторых индивидов и социальных групп о "царстве" всеобщих равенства и счастья. Эрнст Кассирер, который в 1933 г. был вынужден эмигрировать из Германии, еще до прихода фашистов к власти защищал демократические ценности (в книге "Идея республиканской конституции", 1929), предупреждал об опасности их утраты. После второй мировой войны в книге "Миф государства" (1946) он подверг резкой критике теорию и практику тоталитарного государства. До сих пор речь шла о марбургской школе неокантианства. Между тем почти одновременно с нею в Германии, во Фрайбурге существовала другая — фрайбургская, или юго-западная, немецкая неокантианская школа. ... смотреть

МАРБУРГСКАЯ ШКОЛА НЕОКАНТИАНСТВА

направление в русле неокантианства, предпринявшее попытку трансцендентально-логической интерпретации учения Канта. Свое название получила от имени города, в университете которого начал свою деятельность основатель школы Коген, сплотивший вокруг себя группу последователей и единомышленников (Наторп, Кассирер и др.). Как и Кант, представители М.Ш. стремятся объяснить возможность научного знания (математического естествознания, главным образом) и обосновать его общезначимость. При этом их не устраивает широко распространенная в то время благодаря Ф. Ланге психо-физиологическая интерпретация кантовского трансцендентального субъекта, исходящая из его специфической структурной организации, тождественность которой якобы и обусловливает общезначимость научной картины мира. М.Ш. делает решающий акцент на само научное знание, существующее в форме математического естествознания, а в качестве решающей задачи философии провозглашает поиск логических оснований и предпосылок этого знания. Путь решения данной задачи идет, т.обр., от самого факта научного знания к его объективно-логическим предпосылкам. Аналогичная тенденция имела место уже в теоретической философии (трансцендентальной логике) Канта. Суть ее выражал сам трансцендентальный метод Канта. От факта научного знания он шел к выявлению его логических условий и предпосылок, в роли которых у него выступали априорные, присущие самой мысли логические основания, осуществлявшие синтез всего многообразия ощущений. В результате этого синтеза и получалась т.наз. картина природы как единственно возможная, т.е. построенная математическим естествознанием. Поэтому в качестве своей задачи Кант и ставил осуществление трансцендентальной дедукции этих априорно-логических форм чистых понятий или категорий, которая доказывала бы, что они являются необходимым и достаточным логическим условием математического естествознания и природы вообще. Считая трансцендентальный метод наиболее сильной стороной ортодоксального кантианства, марбуржцы в то же время осознают, что не все части данного учения являются чистым выражением этого метода (имеются в виду субъективный характер кантовского трансцендентализма, когда предпосылки научного знания оказываются тесно связанными с организацией сознания познающего субъекта, а также метафизический принцип о реально-объективном существовании *вещей в себе*). Представители М.Ш. стремятся поэтому очистить трансцендентальный метод Канта от психологического и метафизического моментов и утвердить его в чисто логической форме. С этой целью они требовали, подобно Канту, для всякого философского положения какого-нибудь *трансцендентального* обоснования или оправдания. Это означает, что ничто не может быть принято просто как нечто данное, а должно быть сведено к имеющимся налицо исторически доказуемым фактам науки, этики, искусства, религии и т.д., т.е. культуры и всей ее творческой работы, в процессе которой человек строит себя и объективирует свою сущность. Более того, трансцендентальное обоснование предполагает, что такое объективирование не есть процесс произвольный; основой всякой работы объективирования является закон логоса, разума, ratio. Если установлены факты науки нравственности и т.п., то рядом с ними *должно быть доказано само основание их *возможности*, и вместе с тем это должно быть *правовое основание* (Наторп). Необходимо, т.о., показать и сформулировать в чистом виде законосообразное основание, единство логоса во всякой творческой работе культуры, что в конечном счете означает сведение всех этих фактов к последней единой основе и источнику всякого познания, в роли которого у марбуржцев выступает само мышление. Методом философии, с этой точки зрения, становится творческая работа созидания культуры и вместе с тем познание этой работы в ее чистом законном основании и обоснование ее в этом познании. В деле оправдания научного знания марбуржцы идут даже дальше своего учителя, так как стремятся найти априорные логические основания всей человеческой культуры, включающей в себя, по их мнению, и познание природы, и морально-эстетические, и религиозные принципы. Другое дело, что все эти области культуры они жестко связывают с определенными науками, поэтому и сами логические основания культуры оказываются в конечном счете сведены опять-таки к основаниям науки. Таким образом, философия становится логикой всего культурного творчества человечества, логикой, которая, по словам Наторпа, *должна установить единство человеческих познаний через выяснение того общего последнего фундамента, на который все они опираются*. В самой же этой логике доминирующее влияние приобретает *логика чистого познания*, исследующая основания истинной объективированной науки, ее логическую структуру. Проблема поиска логической структуры науки оказывается тесно связанной у марбуржцев с обоснованием единого источника познания. Предполагается, что как бы ни отличались друг от друга научные дисциплины, их логическая структура, в принципе, должна быть тождественной, что, по Когену, является выражением систематического единства науки. Цель философии конкретизируется теперь следующим образом установить и обосновать внутреннее систематическое единство знания через построение так называемой логики чистого познания, предметом которой (как собственно и философии в целом) становится вся система существенных закономерностей познания или чистое познание, осуществляемое трансцендентальным субъектом. Оно ограничивается исключительно сферой самого мышления, которое провозглашается началом всякого познания, а потому ничто не может и не должно попасть в него извне. Так, принцип внутреннего систематического единства задал тон всей последующей исследовательской работе М.Ш., обусловливая трансформацию ортодоксальной кантовской трактовки *вещи в себе*, данности, ощущения, а также всю последующую реконструкцию процесса *построения предмета чистой мыслью*, являющую собой яркий образец т.н. беспредпосылочной гносеологической философии. Кантовская вещь в себе теряет свою метафизическую основу, и хотя два неразрывно связанные между собой ее признака объективность и полная независимость от сферы субъективного бытия и здесь остаются неизменными, они ассоциируются у марбуржцев с искомым, вечным идеалом философии и науки знанием, которое целиком складывается из определений самого объекта и не заключает в себе никаких посторонних субъективных элементов. В этом смысле *вещь в себе* превращается в объективную сторону регулятивной идеи разума, идею завершенной системы науки, что явно лежит за пределами эмпирического познания как трансцендентная цель, которая, хотя и направляет процесс познания, никогда не входит в его состав, оставаясь всегда заданным, пограничным понятием, с каждым шагом познания отодвигающимся вдаль, а потому его (познания) недостижимым идеалом. Так как чистое познание, по марбуржцам, может иметь дело только с тем, что оно само же и производит, то его предмет может быть только продуктом деятельности самого мышления. В этом смысле предмет познания трактуется в качестве своеобразной цели, результата познания, который, в принципе, не может быть данным. Он задан в качестве своеобразной проблемы, задачи, выдвигаемой опять же самим мышлением. Сутью процесса познания становится, т.о., решение этой задачи, где неизвестное X, проблема служит лишь импульсом для развертывания мышления, но не представляет собой никакого содержания. Так, параллельно с решением проблем *вещи в себе* и данности осуществляется своеобразная трансформация кантовского понятия ощущения, которое из основы познания превращается в форму самой же чистой мысли в виде неопределенного стремления, знака вопроса, проблемы, которая ставится и разрешается все тем же мышлением. Войдя, таким образом, в чистое познание в качестве вопроса, оно перестает быть противопоставленным мышлению фактором; более того, ощущение превращается в мышление, благодаря чему марбуржцы сохраняют единство происхождения знания и снимают противоречие двух уровней познания. Так процесс познания превращается в их философии в автономный, совершенно самостоятельный и бесконечно саморазвивающийся процесс построения предмета чистой мыслью. Чистая мысль с ее априорными принципами становится единственным источником познания, его первоначалом, причем и по форме, и по содержанию, так как она не только ничего не черпает извне, но и сама задает свой предмет познания. Мысль сама создает свой материал, а не обрабатывает материал, данный чувствами извне... все имеет свое начало и конец в мысли. Остается, таким образом, чистое мышление, которое в процессе познания конструирует свой предмет; знание и предмет познания становятся здесь тождественны. Сущность мышления состоит в построении предмета; это, по словам Когена, мышление, конструирующее предметы и само протекающее в форме предметов. Отрицая традиционное представление о данности, М.Ш. считает главным принципом деятельности чистого мышления не аналитическую переработку заранее данного вещного содержания, а связь, взаимное проникновение логических актов объединения и расчленения, синтеза и анализа, непрерывность переходов от одного акта к другому, в процессе чего и создается единство предмета и многообразие его определений. Эта т.н. связь-синтез представляет собой как бы начало, лежащее в основе мышления. По словам Наторпа, Коген *выковал* для него специальное понятие Ursprung нечто вроде первоначала древних философов (только в гносеологическом смысле). Универсальную модель такого *первоначала* марбуржцы усматривают в заимствованном из математики понятии бесконечно малой величины, в которой им видится своеобразное единство логической единицы мышления и элементарного *атома* бытия. Именно в этой точке соприкосновения мышления и бытия, не имеющей пока никакой определенности, и начинает формироваться мысленный объект как предмет познания, который постепенно определяется в серии актов категориального синтеза, протекающего по априорным законам мышления. Построенный таким образом предмет познания всегда остается незавершенным, ибо каждый синтез открывает бесконечные возможности для всех последующих, а сам процесс познания предмета выглядит как бесконечный процесс становления этого предмета. Речь здесь, разумеется, идет о не о созидании мышлением реального предмета объективной действительности, существующего вне и независимо от сознания (на манер гегельянства), а о конструировании человеческим мышлением науки в лице математического естествознания, бытия, как предмета этой науки, ее действительности и т.п. А эту действительность во многом созидает именно само научное мышление, которое всегда знает действительность науки такой, какой оно же ее и создало. Только в этом чисто гносеологическом смысле и следует трактовать сакраментальную фразу Когена о том, что подлинная действительность содержится лишь в науке, *напечатанных книгах*. Это означает, что наука (соответствующая ей картина действительности) создается чистым мышлением. Что же касается объективного, реального мира и т.п., то логику все это вообще не должно волновать, ибо она, по марбуржцам, имеет дело лишь с познанием, осуществляемым в науке, с духом научности и т.д. Процесс построения предмета чистой мыслью это, таким образом, построение мира, природы, как они построены наукой. Создав модель беспредпосылочной гносеологии, опирающейся исключительно на логически необходимые положения самого объективного знания, вне его связи с предметами объективного мира и социокультурной деятельностью людей, марбуржцы сумели выявить целый ряд существенных закономерностей функционирования научного знания, объяснить его систематичную связанность, целостность и т.д., оказав тем самым влияние на дальнейшее развитие науки и философии, хотя такая ориентация философии только на факт науки оказалась явно недостаточной для обоснования истинности научного знания, так как при решении этой проблемы была акцентирована гл. о. чисто формальная сторона дела, что привело к полному забвению содержательного момента. Работы основных представителей М.Ш. показывают их явную неудовлетворенность достигнутыми результатами, свидетельством чему служат более поздние попытки как Когена, так и Наторпа отыскать некий безусловный принцип оправдания науки. Эти поиски переносят философов из области теоретической философии и гносеологии сначала в область морали с ее регулятивной идеей блага, а затем и к запредельному опыту сфере надприродного, метафизического абсолюта.... смотреть

МАРБУРГСКАЯ ШКОЛА НЕОКАНТИАНСТВА

МАРБУРГСКАЯ ШКОЛА НЕОКАНТИАНСТВАнаправление в русле неокантианства, предпринявшее попытку трансцендентально-логической интерпретации учения Канта. Свое... смотреть

МАРБУРГСКАЯ ШКОЛА НЕОКАНТИАНСТВА

МАРБУРГСКАЯ ШКОЛА НЕОКАНТИАНСТВА - направление в русле неокантианства, предпринявшее попытку трансцендентально-логической интерпретации учения Канта. С... смотреть

МАРБУРГСКАЯ ШКОЛА НЕОКАНТИАНСТВА

МАРБУРГСКАЯ ШКОЛА НЕОКАНТИАНСТВА - направление в русле неокантианства, предпринявшее попытку трансцендентально-логической интерпретации учения Канта. Свое название получила от имени города, в университете которого начал свою деятельность основатель школы - Коген, сплотивший вокруг себя группу последователей и единомышленников (Наторп, Кассирер и др.). Как и Кант, представители М.Ш. стремятся объяснить возможность научного знания (математического естествознания, главным образом) и обосновать его общезначимость. При этом их не устраивает широко распространенная в то время благодаря Ф. Ланге психо-физиологическая интерпретация кантовского трансцендентального субъекта, исходящая из его специфической структурной организации, тождественность которой якобы и обусловливает общезначимость научной картины мира. М.Ш. делает решающий акцент на само научное знание, существующее в форме математического естествознания, а в качестве решающей задачи философии провозглашает поиск логических оснований и предпосылок этого знания. Путь решения данной задачи идет, т.обр., от самого факта научного знания к его объективно-логическим предпосылкам. Аналогичная тенденция имела место уже в теоретической философии (трансцендентальной логике) Канта. Суть ее выражал сам трансцендентальный метод Канта. От факта научного знания он шел к выявлению его логических условий и предпосылок, в роли которых у него выступали априорные, присущие самой мысли логические основания, осуществлявшие синтез всего многообразия ощущений. В результате этого синтеза и получалась т.наз. картина природы как единственно возможная, т.е. построенная математическим естествознанием. Поэтому в качестве своей задачи Кант и ставил осуществление трансцендентальной дедукции этих априорно-логических форм - чистых понятий или категорий, которая доказывала бы, что они являются необходимым и достаточным логическим условием математического естествознания и природы вообще. Считая трансцендентальный метод наиболее сильной стороной ортодоксального кантианства, марбуржцы в то же время осознают, что не все части данного учения являются чистым выражением этого метода (имеются в виду субъективный характер кантовского трансцендентализма, когда предпосылки научного знания оказываются тесно связанными с организацией сознания познающего субъекта, а также метафизический принцип о реально-объективном существовании вещей в себе). Представители М.Ш. стремятся поэтому очистить трансцендентальный метод Канта от психологического и метафизического моментов и утвердить его в чисто логической форме. С этой целью они требовали, подобно Канту, для всякого философского положения какого-нибудь трансцендентального обоснования или оправдания. Это означает, что ничто не может быть принято просто как нечто данное, а должно быть сведено к имеющимся налицо исторически доказуемым фактам науки, этики, искусства, религии и т.д., т.е. культуры и всей ее творческой работы, в процессе которой человек строит себя и объективирует свою сущность. Более того, трансцендентальное обоснование предполагает, что такое объективирование не есть процесс произвольный; основой всякой работы объективирования является закон логоса, разума, ratio. Если установлены факты науки нравственности и т.п., то рядом с ними должно быть доказано само основание их возможности, и вместе с тем это должно быть правовое основание (Наторп). Необходимо, т.о., показать и сформулировать в чистом виде законосообразное основание, единство логоса во всякой творческой работе культуры, что в конечном счете означает сведение всех этих фактов к последней единой основе и источнику всякого познания, в роли которого у марбуржцев выступает само мышление. Методом философии, с этой точки зрения, становится творческая работа созидания культуры и вместе с тем познание этой работы в ее чистом законном основании и обоснование ее в этом познании. В деле оправдания научного знания марбуржцы идут даже дальше своего учителя, так как стремятся найти априорные логические основания всей человеческой культуры, включающей в себя, по их мнению, и познание природы, и морально-эстетические, и религиозные принципы. Другое дело, что все эти области культуры они жестко связывают с определенными науками, поэтому и сами логические основания культуры оказываются в конечном счете сведены опять-таки к основаниям науки. Таким образом, философия становится логикой всего культурного творчества человечества, логикой, которая, по словам Наторпа, должна установить единство человеческих познаний через выяснение того общего последнего фундамента, на который все они опираются. В самой же этой логике доминирующее влияние приобретает логика чистого познания, исследующая основания истинной объективированной науки, ее логическую структуру. Проблема поиска логической структуры науки оказывается тесно связанной у марбуржцев с обоснованием единого источника познания. Предполагается, что как бы ни отличались друг от друга научные дисциплины, их логическая структура, в принципе, должна быть тождественной, что, по Когену, является выражением систематического единства науки. Цель философии конкретизируется теперь следующим образом - установить и обосновать внутреннее систематическое единство знания через построение так называемой логики чистого познания, предметом которой (как собственно и философии в целом) становится вся система существенных закономерностей познания или чистое познание, осу- ществляемое трансцендентальным субъектом. Оно ограничивается исключительно сферой самого мышления, которое провозглашается началом всякого познания, а потому ничто не может и не должно попасть в него извне. Так, принцип внутреннего систематического единства задал тон всей последующей исследовательской работе М.Ш., обусловливая трансформацию ортодоксальной кантовской трактовки вещи в себе, данности, ощущения, а также всю последующую реконструкцию процесса построения предмета чистой мыслью, являющую собой яркий образец т.н. беспредпосылочной гносеологической философии. Кантовская вещь в себе теряет свою метафизическую основу, и хотя два неразрывно связанные между собой ее признака - объективность и полная независимость от сферы субъективного бытия - и здесь остаются неизменными, они ассоциируются у марбуржцев с искомым, вечным идеалом философии и науки - знанием, которое целиком складывается из определений самого объекта и не заключает в себе никаких посторонних субъективных элементов. В этом смысле вещь в себе превращается в объективную сторону регулятивной идеи разума, идею завершенной системы науки, что явно лежит за пределами эмпирического познания как трансцендентная цель, которая, хотя и направляет процесс познания, никогда не входит в его состав, оставаясь всегда заданным, пограничным понятием, с каждым шагом познания отодвигающимся вдаль, а потому его (познания) недостижимым идеалом. Так как чистое познание, по марбуржцам, может иметь дело только с тем, что оно само же и производит, то его предмет может быть только продуктом деятельности самого мышления. В этом смысле предмет познания трактуется в качестве своеобразной цели, результата познания, который, в принципе, не может быть данным. Он задан в качестве своеобразной проблемы, задачи, выдвигаемой опять же самим мышлением. Сутью процесса познания становится, т.о., решение этой задачи, где неизвестное - X, проблема - служит лишь импульсом для развертывания мышления, но не представляет собой никакого содержания. Так, параллельно с решением проблем вещи в себе и данности осуществляется своеобразная трансформация кантовского понятия ощущения, которое из основы познания превращается в форму самой же чистой мысли в виде неопределенного стремления, знака вопроса, проблемы, которая ставится и разрешается все тем же мышлением. Войдя, таким образом, в чистое познание в качестве вопроса, оно перестает быть противопоставленным мышлению фактором; более того, ощущение превращается в мышление, благодаря чему марбуржцы сохраняют единство происхождения знания и снимают противоречие двух уровней познания. Так процесс познания превращается в их философии в автономный, совершенно самостоятельный и бесконечно саморазвивающийся процесс построения предмета чистой мыслью. Чистая мысль с ее априорными принципами становится единственным источником познания, его первоначалом, причем и по форме, и по содержанию, так как она не только ничего не черпает извне, но и сама задает свой предмет познания. Мысль сама создает свой материал, а не обрабатывает материал, данный чувствами извне... все имеет свое начало и конец в мысли. Остается, таким образом, чистое мышление, которое в процессе познания конструирует свой предмет; знание и предмет познания становятся здесь тождественны. Сущность мышления состоит в построении предмета; это, по словам Когена, мышление, конструирующее предметы и само протекающее в форме предметов. Отрицая традиционное представление о данности, М.Ш. считает главным принципом деятельности чистого мышления не аналитическую переработку заранее данного вещного содержания, а связь, взаимное проникновение логических актов объединения и расчленения, синтеза и анализа, непрерывность переходов от одного акта к другому, в процессе чего и создается единство предмета и многообразие его определений. Эта т.н. связь-синтез представляет собой как бы начало, лежащее в основе мышления. По словам Наторпа, Коген выковал для него специальное понятие - Ursprung - нечто вроде первоначала древних философов (только в гносеологическом смысле). Универсальную модель такого первоначала марбуржцы усматривают в заимствованном из математики понятии бесконечно малой величины, в которой им видится своеобразное единство логической единицы мышления и элементарного атома бытия. Именно в этой точке соприкосновения мышления и бытия, не имеющей пока никакой определенности, и начинает формироваться мысленный объект как предмет познания, который постепенно определяется в серии актов категориального синтеза, протекающего по априорным законам мышления. Построенный таким образом предмет познания всегда остается незавершенным, ибо каждый синтез открывает бесконечные возможности для всех последующих, а сам процесс познания предмета выглядит как бесконечный процесс становления этого предмета. Речь здесь, разумеется, идет о не о созидании мышлением реального предмета объективной действительности, существующего вне и независимо от сознания (на манер гегельянства), а о конструировании человеческим мышлением науки в лице математического естествознания, бытия, как предмета этой науки, ее действительности и т.п. А эту действительность во многом созидает именно само научное мышление, которое всегда знает действительность науки такой, какой оно же ее и создало. Только в этом чисто гносеологическом смысле и следует трактовать сакраментальную фразу Когена о том, что подлинная действительность содержится лишь в науке, напечатанных книгах. Это означает, что наука (соответствующая ей картина действительности) создается чистым мышлением. Что же касается объективного, реального мира и т.п., то логику все это вообще не должно волновать, ибо она, по марбуржцам, имеет дело лишь с познанием, осуществляемым в науке, с духом научности и т.д. Процесс построения предмета чистой мыслью - это, таким образом, построение мира, природы, как они построены наукой. Создав модель беспредпосылочной гносеологии, опирающейся исключительно на логически необходимые положения самого объективного знания, вне его связи с предметами объективного мира и социокультурной деятельностью людей, марбуржцы сумели выявить целый ряд существенных закономерностей функционирования научного знания, объяснить его систематичную связанность, целостность и т.д., оказав тем самым влияние на дальнейшее развитие науки и философии, хотя такая ориентация философии только на факт науки оказалась явно недостаточной для обоснования истинности научного знания, так как при решении этой проблемы была акцентирована гл. о. чисто формальная сторона дела, что привело к полному забвению содержательного момента. Работы основных представителей М.Ш. показывают их явную неудовлетворенность достигнутыми результатами, свидетельством чему служат более поздние попытки как Когена, так и Наторпа отыскать некий безусловный принцип оправдания науки. Эти поиски переносят философов из области теоретической философии и гносеологии сначала в область морали с ее регулятивной идеей блага, а затем и к запредельному опыту - сфере надприродного, метафизического абсолюта. Т.Г. Румянцева<br><br><br>... смотреть

T: 435